АнонсыКонкурсы и грантыТребуются юристы
|
Ювенальная юстиция как осознанная необходимость«Знаете ли вы, что такое «ювенальная юстиция»?» Такой вопрос был задан представителям различных профессий: юристам, журналистам, врачам, бухгалтерам. В основной своей массе ответы были отрицательными. В лучшем случае респонденты отвечали, что это словосочетание где-то слышали, но с определением все же затрудняются. И действительно, несмотря на то, что в последнее время о ювенальной юстиции активно заговорили, все равно для многих остается непонятным, что представляет собой этот раздел юриспруденции. Результаты опроса и послужили поводом для встречи с профессором, заведующим кафедрой деликтологии и криминологии Юридического института СФУ Николаем Васильевичем Щедриным. – Николай Васильевич, ювенальная юстиция – это модное веяние, пришедшее к нам с Запада, или неизбежная необходимость? – Необходимость. Для начала я приведу некоторые статистические данные. Россия находится на втором месте по количеству тюремной популяции, совсем недавно уступив это первенство США. Только в нашем крае в местах лишения свободы содержится более 30 тысяч осужденных. Примерно такое же количество сотрудников «обслуживают» осужденных. Это сопоставимо с числом официально приглашенных в край трудовых мигрантов из-за рубежа. А ведь осужденные – это в основном люди работоспособного и репродуктивного возраста. Можно ли научить нормальной жизни в обществе, изолировав от него? Президент РФ, выступая на заседании Президиума Госсовета в Вологде, заявил, что число российских заключенных (их сейчас более 800 тыс. человек) можно снизить, по крайней мере, на 20 тыс. человек в год. Но как уменьшить эту «миграцию» в тюрьмы и колонии? Ответ очевиден – повысить эффективность судебной, правоохранительной и уголовно-исполнительной систем. И начать нужно с несовершеннолетних. Сегодняшние несовершеннолетние преступники – это завтрашние криминальные авторитеты и рецидивисты. В стране ежегодно около 100 тысяч, а в крае 4,5-5 тысяч зарегистрированных преступлений совершают подростки от 14 до 18 лет. Более 50% из них, несмотря на принимаемые меры воздействия, вновь совершают преступления. Не все, конечно, зависит от «правоохранителей». Тем не менее можно ли назвать эффективной систему, половина «изделий» которой «брак»? Причем существующая система обращения с несовершеннолетними изначально не запрограммирована на конечный результат – реальное снижение уровня рецидива. Точнее, этот показатель снижается, но, главным образом, за счет статистических манипуляций. Например, несовершеннолетний привлечен к ответственности в 17 лет 6 месяцев. Если он совершит повторное преступление в 18 лет, он уже в статистике рецидива несовершеннолетних не учитывается. Но с ним ведь полгода работали многочисленные службы и органы, которые содержатся за наш с вами счет. Во всех развитых странах давно используются новые методики работы с несовершеннолетними правонарушителями, так называемые ювенальные технологии: социально-психологические тренинги, заглаживание вреда личным трудом и т.п. Весь цивилизованный мир в отношении несовершеннолетних переходит к восстановительной юстиции, от которой пользы больше и подсудимым, и что очень важно, потерпевшим. Нет, мы цепляемся за карательную модель, пытаясь отыграться на несовершеннолетнем за просчеты взрослых. Президента РФ, по его признанию, потрясла цифра: 760 тысяч детей в нашей стране живут в социально опасных условиях (см.: Не сажать, а перевоспитывать // Российская газета (Неделя) N4848 от 12 февраля 2009 г). В пятимиллионной Финляндии за решеткой находится менее 20 несовершеннолетних, а и в трехмиллионном Красноярском крае только в Канской воспитательной колонии - около 200 человек. Давайте ответим на вопрос: наши дети хуже финских или наша социальная и судебная системы в 15 раз хуже финской? Я склоняюсь к последнему. А ведь Финляндия была частью Российской империи, и далеко не самой лучшей. У нас в России взрослая юстиция специализирована для несовершеннолетних, а у них создана автономная юстиция для несовершеннолетних и самостоятельная подотрасль права. И сколько бы мы в порыве «квасного» патриотизма ни обманывали себя, что Россия – «родина слонов», время поставит все на свои места. Как с российским автопромом. Сколько деньги в него ни вливали… Рано или поздно нам придется создавать более эффективную систему ювенальной юстиции. Лучше раньше. – В чем отличие ювенальной юстиции от «взрослой» – Наша система юстиции ориентирована на взрослого человека, основной принцип которой – пропорциональность (соразмерность) деяния и наказания, и только во вторую очередь учитывается личность. А ювенальная юстиция в первую очередь должна исходить из особенностей личности. Это и есть основное отличие ювенальной юстиции. В силу незавершенности своего социального и психологического развития подростки податливы не только дурному, но и позитивному влиянию. В основе ювенальной юстиции лежит принцип благополучия несовершеннолетних, а потому большая часть мер, которые к ним должны применяться, – это воспитательные, ресоциализирующие, а не карательные меры. И на Западе никто не исключает применение к несовершеннолетним такого наказания, как лишение свободы, но оно применяется чрезвычайно редко, как «последний довод», примерно в отношении 5% осужденных. А у нас – к 25%. Дотошные немцы, кстати, подсчитали, что «амбулаторные» меры в отношении несовершеннолетних обходятся налогоплательщику в 4 – 5 раз дешевле, чем «стационарные» (читай – лишение свободы). Даже при том, что они задействуют для работы с осужденными к «амбулаторным» мерам очень квалифицированных (читай – дорогостоящих) специалистов. У нас же пока специалистов, владеющих новыми ювенальными технологиями, очень мало и они, к сожалению, в систему профилактики идут не очень охотно. Для этого нет ни материальных, ни моральных стимулов. – Когда теория начнет внедряться в практику? – Во-первых, теория, как говаривал классик марксизма-ленинизма, еще не овладела массами. Судя по вашему опросу, даже юристы не знают толком, что такое ювенальная юстиция, хотя в концепции судебной реформы 1991 года предусмотрено создание в России ювенальных судов. Во-вторых, у нас для этого еще нет небходимых научно-методических, финансовых и кадровых ресурсов. Я считаю, что спешить с принятием закона о ювенальной юстиции не стоит. Его нужно принимать, когда на местах будет подготовлена «критическая масса» специалистов, которые овладеют новыми технологиями. Строя новый дом «ювенальной юстиции», не стоит сразу ломать старый. Спешное принятие нового закона приведет только к смене табличек на кабинетах, а не к изменению содержания. Движение вперед должно осуществлять через «точки роста» – экспериментальные площадки, в рамках которых и будут отрабатываться новые методики, и готовиться специалисты нового типа. В некоторых регионах, например в Ростове, Москве, Санкт-Петербурге, Перми, Брянске, Ставрополе, Краснодаре, уже проводятся эксперименты по введению элементов ювенальной юстиции. Подобный эксперимент, надеюсь, будет проводиться и в нашем крае. По заказу Красноярского краевого фонда поддержки научной и научно-технической деятельности мы завершаем проектирование регионального эксперимента, а также разработку концепции становления ювенальной юстиции в Красноярском крае. На базе СФУ мы планируем развернуть первоначальную подготовку и повышение квалификации такого рода специалистов. В декабре представим проект общественности и профессиональному сообществу. Беседовала Леся Заплетняк
|