Наша университетская газета «Сибирский Форум» - о проекте «Шаг навстречу»

Мы продолжаем знакомить посетителей сайта с публикациями  журналистов о деятельности студентов и преподавателей Юридического института СФУ в рамках реализации социально-значимого психолого-правового проекта «Шаг навстречу», реализуемого нашим Институтом  совместно с ГУФСИН России по Красноярскому краю.

В сентябрьском 2014 года выпуске нашей престижной университетской газеты «СИБИРСКИЙ ФОРУМ: интеллектуальные диалоги» опубликована большая статья журналистки Веры Кириченко«Транзит в один конец».
Ниже – текст данной статьи.

Транзит в один конец

«Куда мир катится?!... Он совершил ТЯЖКОЕ преступление, а мы его на свободу за то, что он хорошо поет… Может, ему еще и квартиру трёхкомнатную дать за такие услуги?». «До окончания полного срока ему оставалось еще около пяти лет!!! За участие в художественной самодеятельности получил УДО… Нет слов….».

Такие резкие отзывы появились на форуме одного из красноярских информационных сайтов сразу же после размещения информации об освобождении прямо на сцене участника гала-концерта V Всероссийского конкурса исполнителей песен среди осужденных «Калина красная». Однако колкие реплики в отношении гуманного исхода дела сразу же получили ответ. Люди, знавшие освобожденного лично, встали за него горой…
История шестилетней давности. Артисты – народ публичный. Поэтому проследить судьбу Егора ПОЖИДАЕВА (именно он был освобожден условно-досрочно прямо в концертном зале) оказалось не сложно. Спустя два года после выхода на свободу Егор принял участие в музыкальном фестивале «Страна Сибирь» и стал лауреатом первой степени. Одно время с большим успехом выступал в популярной красноярской группе «Макароны по-флотски». Год назад в Интернете промелькнуло сообщение, что музыкант создал собственный коллектив – группу «Пожидаев и К»…

Сам за себя

Уголовное наказание за совершение преступлений в составе организованной группы по закону гораздо тяжелее, чем за те же преступления, совершенные в одиночку.
Заместитель начальника отдела воспитательной работы с осужденными ГУФСИН России по Красноярскому краю Юрий СЕМЕНЮК до сих пор не может забыть Егора Пожидаева: «В жизни у парня сначала как-то все нелепо складывалось. Посадили его в начале 90-х. И судья назначил срок за преступление, совершенное в организованной преступной группировке, - более 15 лет… Пока отбывал наказание, пришел в колонии в группу «Транзит-55», в которой выступал солистом и бас-гитаристом. Когда освободился, не стал свой талант закрывать в землю. Выступали они и в крае, и в других регионах, участвовали в фестивале «Саянское кольцо». Хорошо, что теперь его жизнь вроде наладилась».

- Случай не типичный?

- На моей памяти – только две таких истории было. Другой наш бывший подопечный – Алексей, тоже отбывал серьезный срок. Посадили его также в начале 90 – х, совсем молодым, за то, что украл мешок комбикорма и двух свиней. Получил он за это более 10 лет. Освободился по УДО. Недавно я встретил Алексея в Ачинске, он тоже успешный музыкант и у него своя группа.

Подкрепление сверху

В последние годы о необходимости реформы пенитенциарной системы в нашей стране много говорилось. Мол, и материальная база тюрем устарела, и условия содержания, и многое другое. Далеки мы еще от международных норм. Надежда на обновление появилась в январе этого года, когда был опубликован проект постановления правительства РФ об утверждении государственной программы «Юстиция» на 2014–2020 годы. В апреле текущего года программа была-таки утверждена. Общий объём бюджетных ассигнований на финансирование подпрограммы «Регулирование государственной политики в сфере исполнения уголовных наказаний» составляет почти два триллиона рублей. К примеру, на этот год заложено 234,5 миллиарда, а на следующий – порядка 237,3 миллиарда.
Если смысл документа перевести на обычный язык, то деньги должны пойти, в том числе, на развитие систем наказаний, альтернативных лишению свободы; на разработку новых исправительных технологий работы с осужденными, основанных на достижениях в области психологии, педагогики и права.
Перестраивать систему ФСИН в нашем крае стали намного раньше, не дожидаясь постановлений свыше. Именно поэтому можно уже сейчас проследить результаты «исправительных технологий».

Не за деньги – за совесть

- Казалось бы, ворота закрылись, и до свидания, наши полномочия закончились. – говорит Юрий Семенюк. – Нам никто не платит денег за помощь и содействие тем, кто вышел на свободу. У сотрудников ФСИН нет обязанностей по дальнейшему сопровождению бывших осужденных – теперь они обычные граждане нашего государства со всеми правами и обязанностями. И все-таки…
Если не подготовить его к этой свободе, он вернется обратно, к примеру, ограбив или даже убив кого-то.
Сегодня актуален вопрос о создании службы пробации, как в западных странах. Вот вышел человек из стен пенитенциарного учреждения, его за руку взяли и повели… Профессию дали, трудоустроили и наблюдают за ним еще лет пять, пишут характеристики. В России нет такой службы, хотя речь о ней ведут давно.
Вы знаете, что выходя за ворота российской тюрьмы, человек согласно Постановлению Правительства РФ, имеет право на материальную помощь – 850 рублей и билет на дорогу домой. По закону есть, конечно, возможность получить материальную помощь в соцзащите населения – максимум 14 тысяч в год. Но мы интересовались – бывшие осужденные редко туда обращаются, ведь чтобы эти деньги выходить, нужно собрать кучу бумаг, да еще доказать, что помощь тебе нужна.
В учреждениях края существует школа по подготовке к освобождению для осужденных, которым до конца срока осталось шесть месяцев. С теми, кто готовится к выходу из мест лишения свободы, занимаются наши специалисты. В первую очередь, социальные работники и психологи.
Самая главная проблема - помочь получить паспорт (у многих его просто нет), чтобы не толкать человека на противоправные деяния изначально. Эта работа ведется с момента, когда человек попадает в следственный изолятор. Второе - переписка с родственниками и органами исполнительной власти. Но часто бывает, что связи с родными уже утеряны безвозвратно, а ответы из органов местного самоуправления, службы занятости носят формальный характер. Поэтому с 1994 года для бывших осужденных в Красноярске, Ачинске, Минусинске и Канске действуют центры социальной адаптации. Люди там живут до полугода бесплатно, их обеспечивают трёхразовым питанием. Если за полгода вопрос с жильем не решился, то при наличии положительной характеристики они могут в этом центре остаться еще на полгода. Если в целом по краю показатель повторной преступности – 53%, то среди лиц, прошедших через центры социальной адаптации и службы социального сопровождения, - всего 5-6%. Почувствуйте разницу! Других подобных примеров в стране я не знаю…

Сопровождение вне зоны

По инициативе ГУФСИН по Красноярскому краю полтора года назад создана служба социального сопровождения бывших осужденных. Это своеобразное кадровое агентство, куда они могут обратиться.
– Мы провели в колониях разъяснительную работу, и все вышедшие на волю знают об этой службе, - продолжает Семенюк. – Эта общественная организация создана на основе соглашения между ГУФСИН и рядом организаций, в том числе Главным управлением МВД по Красноярскому краю, Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков, Агентством по труду и занятости, СФУ.

- Какую конкретно помощь предлагает новая служба?

- В первую очередь в трудоустройстве. Сначала года в службу обратилось более 360 человек, из них 330 трудоустроено. Мы посещаем бывших осужденных на дому и на работе, следим за их поведением. Проверяем возможность проживания осужденного по избранному месту жительства еще до его освобождения.

Главная цель – трудоустроить, помочь ему с документами, жильем. И находятся добровольные помощники и просто неравнодушные люди. Допустим, предприниматель Владимир ВЛАДИМИРОВ, один из крупнейших рестораторов Красноярска. Он оказывает значительную помощь в финансировании данного проекта, помогает с трудоустройством.

На помощь привлекаем и волонтёров из числа бывших осужденных, твёрдо усвоивших навыки правопослушного поведения и достигших на свободе определённых успехов. В числе учредителей службы сопровождения – Общество Евангельских христиан-баптистов в Красноярском крае. Они, например, снимают для освободившихся квартиры. Участковые знают эти адреса и регулярно навещают постояльцев в целях профилактики.

Кстати, уровень повторной преступности среди лиц, прошедших через Службу социального сопровождения, составляет всего 3%. Это новый социально ориентированный проект, доказавший свою эффективность.

«В человеке все должно быть прекрасно…»

По правилам внутреннего распорядка к осужденному положено обращаться либо по фамилии, либо просто – «осужденный». Но несколько лет назад имела место история, которая с тех пор передается в управлении из уст в уста.

- Однажды в колонии строгого режима закоренелый рецидивист, осужденный по фамилии Т. (примерно лет 55) допустил нарушение порядка отбывания наказания и был представлен на административную комиссию для решения вопроса о привлечении его к дисциплинарной ответственности, - вспоминает Юрий Владимирович. – Представлял его на комиссии новичок – молодой начальник отряда по имени Илья, который недавно устроился к нам, отслужив в армии. В своем докладе, обращаясь к начальнику колонии, он попросил объявить выговор… Павлу Алексеевичу.

Начальник колонии сначала даже не понял и переспросил: «Кому?». Да и никто не понял, а Илья уверенно так: «Павлу Алексеевичу!». Он, дескать, старше меня в два раза, как я могу по фамилии с ним общаться? Вы бы видели, как был растроган сам осужденный… После начальник колонии похвалил Илью при всех: хоть, мол, и необычно, но очень правильно. С тех пор всем сотрудником рекомендовано избрать для себя такой стиль общения как элемент культуры и воспитания. Приказа, разумеется, никакого нет. Но я, например, всегда обращаюсь к осужденным по имени-отчеству и говорю им «будьте любезны». Это, я считаю, прививает понимание того, что они обычные граждане. Они отвечают тем же…

По утвержденным нормам вещевого довольствия в гардеробе осужденных – только темная одежда: черные брюки, куртка, головной убор. Год назад несовершеннолетних, отбывающих срок в Канской воспитательной колонии, одели в оранжевые футболки.

- Цвет же футболки приказом не оговорен. Вот мы и прислушались к рекомендациям психологов о том, что оранжевый цвет благоприятно влияет на настроение человека, на его психику. Я, честно говоря, и сам не раз думал: вот у меня дома сын ходит в цветных футболках, а если воспитанников в колонии одеть не так казенно, а поярче – чем плохо? – признается мой собеседник.

Наказание с развлечением?

- Юрий Владимирович, тоже вам признаюсь. Очень удивилась, когда в недавнем официальном сообщении на сайте ГУФСИН в информации об эксперименте по созданию Центров исправления в колониях края, увидела фразу: «…А вот строгие условия отбывания наказания приближены к спартанским: стол, стул, жесткая кровать, минимум развлечений». Какие могут быть развлечения у такой категории заключенных?...

- Эксперимент, кстати, стартовал первого июня этого года, и наша задача – адресная работа с осужденными. А что касается развлечений, то воспитательную работу мы проводим со всеми, независимо от того, где они находятся. Мы всех обеспечиваем книгами и настольными играми – шахматами, шашками, нардами… Разумеется, ни на какие культурно-массовые мероприятия тех, кто отбывает срок в строгих условиях, не выводим. Возможна прогулка до полутора часов в день, все остальное время они проводят взаперти.

- Сколько всего создано Центров исправления осужденных в крае и в чем суть этого пилотного проекта в масштабе России?
- Эксперимент по апробированию модели Центра исправления осужденных проходит в исправительной колонии №17 строгого режима и в ИК-31 общего режима. В каждом центре порядка 250 человек. В то время как в России функционирует отрядная система и за всех осужденных в отряде отвечает только один офицер, в штат каждого центра исправления входят 6 офицеров! Это начальник, заместитель по воспитательной работе с осужденными, психолог, специалист по организации труда и социальный работник.

- Есть ли толк от такого количества специалистов?
- Сами осужденные признаются, что многие вопросы стало гораздо проще и быстрее решать (даже передвижение по территории упростилось, ведь без сопровождения осужденный ходить не может).

Кстати, внутри каждого центра по рекомендации психологов мы разбили осужденных еще и на секторы. Разница между облегченными и обычными условиями в центрах – и в размерах свободной площади на каждого, и в уровне комфорта. Если нет взысканий и человек нормально относится к режиму содержания, то он находится в секторе «А» и носит нагрудный знак зеленого цвета. А если осужденный имеет дисциплинарные взыскания и находится на каких-либо видах профилактического учета – то в секторе «В» и нагрудный знак желтого цвета. Если поведение осужденного вызывает немало нареканий – то в секторе «С» и знак белого цвета. Мы даем им выбор – ведешь себя хорошо, выполняешь требования – вопросов нет. Из сектора «А» всем «зеленым» открывается прямая дорога в другой центр с лучшими коммунально-бытовыми условиями, а отсюда можно перейти либо в колонию-поселение, либо получить УДО. Сейчас в 31-й колонии – 4 таких центра, а в 17-й – пять.

Именно такой модели центра исправления нет в других регионах. Похожие эксперименты проходят в Иркутской области, Башкортостане и республике Коми.
- Слышала, что осужденные могут заказать себе меню в столовой через терминал…
- Выбор, разумеется, из продуктов питания, согласно утвержденным нормам. Мы не можем предложить жареную курицу или кошерное мясо. Но если кто-то хочет суп гороховый, а не борщ, рыбу, а не мясо – пожалуйста! Через терминал осужденные также могут писать сообщения к руководству учреждения, даже в ГУФСИН и получать на них ответы. Могут бронировать себе свидание заранее, узнать состояние своего лицевого счета, заказать книгу из библиотеки, подобрать место работы после освобождения, узнать новости учреждения, изменения в законодательстве  и многое другое. В колониях действует телефон экстренной психологической помощи, своя студия кабельного телевидения, театральная студия и еще много чего…

Открытость закрытой системы

Вопрос обучения и воспитания лиц в местах лишения свободы в Красноярском крае – под постоянным патронатом со стороны преподавателей СФУ. Успешными были многие совместные проекты: «Шаг навстречу», «Калина красная», «Компас» и другие.

- Мы гордимся тем, что не без нашего участия Канская воспитательная колония стала эталонной по работе с подростками в России, а ситуация с соблюдением прав человека в Красноярской пенитенциарной системе, в основном, соответствует национальным и международным стандартам, - делится кандидат юридических наук, доцент и заведующий кафедрой уголовного процесса Юридического института СФУ Александр НАЗАРОВ,  председатель общественного совета при ГУФСИН РФ по Красноярскому краю.

- Александр Дмитриевич, считаете ли вы получение образования в исправительных учреждениях реальным (а не для проформы) инструментом ресоциализации?
- Да. Вообще, школа, профессиональное училище в колонии – это некий «островок свободы». Здесь работают специалисты не в военной форме, а гражданские (в школе, в основном, женщины). Профессионалы–педагоги мастерски владеют техниками, позволяющими заинтересованность своих подопечных изучаемым предметом; обращение педагогов к осужденным – как в обычной школе, чаще всего – по имени. Осужденный мотивирован на обучение: он знает, что аттестат зрелости, диплом о получении профессии будут крайне необходимы ему после освобождения.

- Осужденные сегодня могут, правда, дистанционно, получать и высшее образование. Но кроме Современной гуманитарной академии больше ни один вуз такую платную услугу не предоставляет. Причем СГА половину затрат на обучение берет на себя.
- Этот вуз имеет большой опыт и ориентирован  именно на дистанционное образование. Необходимо учитывать, что особенности обучениях в условиях изоляции от общества из-за категории учащихся (преступники) и режима пенитенциарного учреждения (личный досмотр при входе, запрет проносить в колонию сотовый телефон и др.) с опаской и недоверием воспринимаются руководством и преподавателями других вузов. К тому же осужденные, чаще всего, не имеют достаточно средств на обучение: не все, к сожалению, трудоустроены, а те, кто имеют работу в колонии, не всегда получают за свой труд достойную зарплату; плюс взыскание исков и затраты на содержание с зарплаты…

- По статистике, высшее образование в колониях края стремятся получить в основном мужчины. Как думаете, почему?
- Во-первых, в крае всего две женские колонии, а мужских – за 30. Во-вторых, по криминологической характеристике в места лишения свободы попадают, как правило, те женщины, которые не мотивированы на получение высшего образования.

Студенты – адвокаты у осужденных

- Александр Дмитриевич, в сентябре этого года стартует еще один совместный проект СФУ и ГУФСИН по Красноярскому краю. Студенты-юристы будут выступать адвокатами у осужденных. Что это даст, какой эффект?
- В колонии каждый человек «с воли» - это «глоток свободы», ведь психологически сложно изо дня в день видеть одни и те же лица «братьев по несчастью». Студентов осужденные воспринимают иначе. Для них это эрудированные, интересные собеседники. Наши ребята несут хорошую энергетику, напоминают осужденным о свободе, о родных и близких. Уже одно их появление в колонии во многом решает вопросы нормализации психологического климата. А у студентов, особенно юристов, будущих следователей, прокуроров, судей, есть уникальная возможность именно в годы обучения неформально пообщаться с осужденными и прочувствовать всю ответственность за принятие юридически значимых решений.

Что касается проекта, то предполагается, что осужденные смогут бесплатно получать консультации по вопросам, связанным с их пребыванием в местах лишения свободы, и студенты–«адвокаты» будут представлять законные интересы осужденных на заседаниях административных комиссий колонии. Хочу заметить, что юридические консультации (и по переписке, и во время посещения колоний) студенты юридической клиники ЮИ СФУ дают заключенным уже на протяжении нескольких лет.

Ожидания

- Что, по-вашему, можно внедрить в колониях с воспитательной целью, но мешает несовершенство федерального законодательства?
- Очень многое. Например, чтобы труд в колониях был не принудительным, а производительным. Чтобы в штате медсанчасти колонии были психотерапевты. Чтобы решения судов об условно-досрочном освобождении, об освобождении по болезни и т.п. не вступали бы в противоречие с мнением специалистов колонии.
Приведу такой пример. Первоначально ходатайство осужденного об УДО рассматривает комиссия колонии (начальник, его заместители, воспитатели, психологи, оперативные сотрудники, представители общественности и др.). Безусловно, они лучше всех знают, можно или нельзя его освобождать досрочно; способен ли он жить законопослушно на свободе, исправился или не совсем. И допустим, комиссия принимает решение: «Поддержать ходатайство осужденного об УДО». А суд отказывает – по закону имеет право. Справедливо ли это?

Или наоборот: колония не поддерживает ходатайство, считает, что осужденный не встал на путь исправления, а суд освобождает. А впоследствии человек совершает очередное преступление. Чья недоработка? Колонии?   Но она не поддержала ходатайство осуждённого об УДО. Суд? Он неприкасаем. Вот почему есть точка зрения, что суд обязан учитывать позицию тех, кто лучше всего знает личность осуждённого.

Еще страшнее ситуация. К примеру, осужденный при смерти; колония хлопочет об его освобождении. А суд рассматривает вопрос так долго, что человек умирает. Либо суд решает вопрос положительно, но оно вступает в законную силу только через 10 дней – и за это время человек тоже может умереть. Гуманно? Кто виноват в смерти человека в «казенном доме»? Разве не по–человечески умереть, даже преступнику, не на нарах, а в кругу родных? Вопрос очень актуальный. Остается только ждать.
Зато уникальный эксперимент по работе центров исправления в колониях Красноярского края уже в декабре текущего года должен дать результат. Специалисты полагают, что благодаря устойчивой мотивации на освобождение уровень правонарушений среди заключенных значительно снизится. Назад дороги нет.

Вера КИРИЧЕНКО

Подробности

18.01.15

Просмотров: 1533